Два, казалось бы, не связанных между собой события появились в СМИ в одни и те же дни в кулуарах главных новостей, и оба были представлены как курьезы, над которыми можно улыбнуться. Первое — Норвегия решила обязать коммерческие бренды, работающие на ее территории, декларировать ретушь фотографий, чтобы не укреплять нереальный идеал совершенства, толкающий молодых людей, особенно девушек, к неуверенности в себе, расстройствам пищевого поведения и все более раннему обращению к косметической хирургии. Второе событие, напротив, противоположного знака: в Китае был создан и запущен первый полностью цифровой инфлюенсер Ayayi — красивая девушка, которая, хотя ее не существует, только за день презентации набрала 40 000 подписчиков.
Ayayi, помимо гиперреалистичности, оснащена искусственным интеллектом и способна взаимодействовать с человеком в режиме онлайн в более развитой форме, чем виртуальный помощник Siri. Запуск цифровой личности, которую называют «мета-человеком», состоялся не в социальной сети, а непосредственно на платформе электронной коммерции, поскольку ее цель — направлять потребление последователей. Это не первый восточный эксперимент в этом направлении: у цифрового агента влияния Lil Miquela на Instagram более 3 млн. подписчиков, но Ayayi обладает более точными чертами и поэтому более обманчива, настолько, что многие пользователи не сразу поняли, что имеют дело с нереальным персонажем.
Преимущество цифровых авторитетов — если это можно так назвать — в том, что они не стареют и не испытывают дискомфорта от непредсказуемости: они никогда не выглядят менее совершенными, не допускают ляпов, не устраивают скандалов и, главное, всегда находятся на рабочем месте, гарантируя круглосуточное взаимодействие с пользователями в такой развитой форме, что могут даже комментировать мемы, видео и другой контент, создаваемый поклонниками.
В то время как Норвегия пытается разрядить механизм вымысла путем его декларирования, Китай работает над тем, чтобы вымысел казался все более правдоподобным, вплоть до того, что становится ненужным задаваться вопросом, где кончается искусственность и начинается реальность. Слишком легко выразить недовольство технологическим развитием, имитирующим человечество с целью обмана людей, и было бы заманчиво осудить его как опасное отклонение, но это не поможет его понять.
Как и все глубокие вопросы, вопрос о падении различий между виртуальным и реальным может найти отклик, если не ответ, в литературе: например, в «Кларе и солнце» (Einaudi) лауреата Нобелевской премии Кадзуо Исигуро, где английский писатель решает проблему заменяемости человека без суждений
Микела Мурджиа, автор этой статьи, — писательница. Ее последняя книга — Stai zitta (Einaudi).
